Лидия Терёхина (Дорошина)
Родилась 23.05.1950 г. в д. Тучковке Иссинского района Пензенской области. Окончила художественно-графическое отделение Пензенского педагогического училища, факультет русского языка и литературы Пензенского государственного педагогического института.
Автор тридцати поэтических и прозаических книг, на её слова написано более трёх десятков песен, выпущено два диска. Публиковалась в различных изданиях областного, регионального, республиканского и зарубежного уровня. Лауреат Всероссийских премий имени М.Ю. Лермонтова и «Моя малая Родина», трёх Губернаторских премий за достижения в литературе и нескольких других областного уровня. Награждена знаком «За заслуги перед городом Пенза». Руководитель литературных клубов «Берега» и «Я сень». Литературный редактор журнала «Четверговая соль».
Член Союза писателей России, член правления пензенской РО СП России.
Махровые маки
Памяти Сергея Назаровича Середенина, пропавшего без вести на Калининском фронте в январе 1942 года, где наша армия понесла потери порядка 260 тысяч человек.
По калининским топким болотам,
Утопая по пояс, ползком,
Из котла пробивалась пехота
Сквозь металл штык-ножом, кулаком
Иль короткой сапёрной лопаткой
Да прикладом, как предки дубьём –
Лишь бы прочь из кромешного ада
С Божьей помощью – лучше живьём…
Ветер резал до боли в зеницах,
Опрокидывал навзничь на наст.
Камнем наземь упавшая птица
Как последний привет передаст
В отчий дом на родную сторонку,
Коль замёрзла сама на лету?!
Знать, туда долетит похоронка –
Бабий вой огласит пустоту…
В час затишья, за миг до атаки
Вспомнить всё. И в бессмертье шагнуть.
В то мгновенье махровые маки
Прорастут сквозь метельную муть…
И, оглохший от грохота взрывов,
В рост встаёт над сугробом боец.
Бросив смерти решительный вызов,
Ловит грудью горячий свинец.
Прорастали махровые маки…
Фронтовик
Он со всеми бежал,
стрелял
и не слышал,
как ухнул взрыв.
Как хлестнула боль,
как упал,
он не хочет помнить.
Забыл.
Их призыв
сорок первого –
первый –
в сорок первом
и выбит был.
Выползал он
из смрадного ада
с трёхлинейкой
в одной руке,
а другая
тащилась рядом,
кровью метя
след на песке.
– Я живой! –
захлестнула радость
так, что даже
забыл о руке…
Не найдёте его награды
На поношенном пиджаке.
* * *
Мне не проникнуть в эту тишину.
Бессильна мысль,
В порыве умозрительном,
слагая стих.
Их нет среди живых.
(Пять миллионов спрятала война
За непроглядным пологом тумана.)
Их нет в погибших.
И живёт страна
с незаживающей, кровавой раной.
Шли защищать от ворога её
и не вернулись…
даже похоронкой.
Над каждой горсткой пепла
и воронкой
неугомонно грает вороньё.
Не может стать бинтующей тряпицей
для всенародной боли забытьё.
Нам всем придётся в глину превратиться,
но знают души царствие своё.
Возможно, там, в дали неизъяснимой
нам суждена потусторонность встреч
с родимыми, утерянными, с ними,
о ком сумели память мы сберечь.
